Через пять лет после потери жены я привел своего ребенка на свадьбу лучшего друга — как только я увидел невесту, моя дочь прошептала: «Папа, почему ты плачешь?

Через пять лет после смерти жены я отвел свою дочь на свадьбу лучшего друга. Но когда он поднял фату невесты, весь мой мир рухнул. Когда моя дочь тихо спросила: «Папа, почему ты плачешь?», невеста встретилась с моими глазами — и в этот момент все пошло кувырком.

Я не планировал идти на эту встречу. Мой друг Марк практически заставил меня, поклявшись, что это «вытряхнет меня из этого уныния».

Всю неделю я работал в две смены на стройке, и каждый мускул в моем теле болел так, словно его залили цементом.

«Всего час», — настаивал Марк, подталкивая меня к двери какой-то квартиры в центре города. «А потом ты сможешь заползти обратно в свою пещеру».

Странно, как самые важные поворотные моменты в жизни подкрадываются к тебе, когда ты их не замечаешь.

На вечеринке было полно людей, которые выглядели так, будто никогда не поднимали ничего тяжелее бокала для мартини. В своих потертых джинсах и выцветшей футболке я чувствовал себя не в своей тарелке.

Но тут я увидел Натали.

Ее тоже не должно было там быть. Позже я узнал, что она просто завезла кое-что для друга.

Наши глаза встретились, и что-то щелкнуло. Искры, связь, называйте как хотите, но я знал, что хочу видеть ее в своей жизни.

«Кто это?» спросил я Марка, кивнув в ее сторону.

Он проследил за моим взглядом и тихонько присвистнул. «Натали. Не трать свое время, парень. Ее семья владеет половиной города».

Но я уже шел к ней.

Она улыбнулась, когда я подошел, и эта улыбка ударила по мне, как удар по дереву.

«Я Джейк», — сказал я, протягивая руку.

«Натали», — ответила она, ее голос был мягким, но уверенным. Ее рука была небольшой, но хватка была крепкой. «Похоже, тебе здесь так же комфортно, как и мне».

В тот вечер мы проговорили несколько часов.

Она оказалась совсем не такой, как я ожидал (никакого отношения принцессы из трастового фонда, только искреннее тепло и любопытство). К концу вечера я понял, что у меня проблемы.

«Мои родители тебя возненавидят», — сказала она, когда я провожал ее до машины, и лунный свет заиграл в ее темных волосах.

«Это проблема?» спросил я.

Она посмотрела на меня такими глазами, которые, казалось, видели меня насквозь. «Возможно. Но мне все равно».

Шесть месяцев спустя мы поженились. Ее родители не присутствовали на свадьбе. Они полностью отрезали ее от семьи: ни трастового фонда, ни семейных каникул, ничего.

Но Натали просто сжала мою руку и сказала мне: «Мне плевать на деньги. Мне нужен только ты».

На какое-то время этого было достаточно.

Мы переехали в маленькую двухкомнатную квартиру. Днем я работал на стройке, а вечером посещал занятия по архитектурному дизайну. Натали устроилась на работу в местную галерею. Мы были счастливы, или мне так казалось.

Потом родилась Эмма, и что-то изменилось.

Теплота в глазах Натали начала угасать. Она начала сравнивать нашу жизнь с той, которую оставила позади.

«Моя соседка по комнате в колледже только что купила дом для отдыха в Хэмптоне», — сказала она однажды вечером, когда мы ели макароны с сыром за нашим крошечным кухонным столом. Эмма спала в своей кроватке рядом с нами.

«Это здорово», — сказал я, не поднимая глаз от чертежей, которые изучал.

«Она пригласила нас в гости. Мне пришлось сказать ей, что мы не можем позволить себе поездку».

Я почувствовала укор от ее слов. «У нас все хорошо, Нэт. Все наладится».

«Когда?» — спросила она, ее голос был резким. «Когда Эмма поступит в колледж? Когда мы выйдем на пенсию? Я устала ждать «лучше», Джейк».

Наши споры участились.

Она ненавидела вести бюджет и презирала нашу скромную жизнь.

«Это не то, на что я подписывалась, — говорила она.

Как будто я каким-то образом обманул ее. Как будто любовь должна была оплачивать счета.

«Ты знала, кто я, когда выходила за меня замуж», — напомнил я ей во время одной особенно жестокой ссоры.

«Может, в этом и была проблема», — холодно сказала она. «Я думала, что к этому времени ты станешь больше».

На следующий день я пришел с работы пораньше, планируя удивить ее цветами. В квартире было тихо.

Чемодан Натали и все ее вещи исчезли.

В детской кроватке я нашел записку:

«Я хочу развестись. Мне очень жаль, но наш брак был ошибкой. Я оставила Эмму у миссис Сантьяго в коридоре. Можешь оставить ее себе».

Я звонил ей на телефон сотни раз. Ответа не было. В отчаянии и с дикими глазами я поехал в особняк ее родителей.

Охранник не пропустил меня через ворота.

«Вам здесь не рады, сэр», — сказал он мне с почти извиняющимся видом.

«Пожалуйста, мне просто нужно поговорить с Натали», — взмолился я.

«Сэр, мне нужно, чтобы вы покинули помещение».

Через два дня мне вручили документы о разводе. Натали отказалась от родительских прав на Эмму.

Адвокаты ее отца сделали все с жестокой эффективностью.

Затем последовал последний удар.

Через шесть месяцев после ее ухода я в последний раз позвонил в дом ее родителей.

«Ее больше нет», — сказала ее мать, ее голос был ровным. «Натали погибла в автокатастрофе. Не звони больше. Ты ничего для нее не значил».

Линия оборвалась.

Я рухнула на пол в нашей кухне и рыдала до тех пор, пока Эмма не проснулась и тоже не заплакала.

Они даже не позволили мне увидеть ее могилу. Ее вычеркнули из моей жизни, как будто ее никогда и не было.

Я с головой окунулась в работу и воспитание Эммы. Я закончил учебу и начал проектировать дома, а не просто строить их. Люди заметили мой талант.

Через три года у меня была своя фирма. Эмма выросла в умную, счастливую девочку, похожую на свою мать.

Прошло пять лет. Жизнь продолжалась, и боль притупилась до периодических приступов.

Затем пришло приглашение.

Стефан, мой лучший друг несколько лет назад, собирался жениться. Мы с трудом поддерживали связь после того, как он ушел в армию, но теперь он хотел видеть меня на своей свадьбе.

«Что ты думаешь, Эм? Стоит ли нам пойти посмотреть на свадьбу дяди Стефана?» спросила я свою дочь, когда она раскрашивалась.

«А торт будет?» — серьезно спросила она.

Я рассмеялась. «Торт обязательно будет. Большой, шикарный».

«Тогда нам пора», — решила она, возвращаясь к своему шедевру.

Свадьба проходила на морском курорте, вся в белых цветах и океанском бризе. Стефан крепко обнял меня, когда мы приехали.

«Чувак, посмотри на себя! Такой взрослый и успешный», — сказал он, легонько ударив меня по руке. «А эта прекрасная девушка, должно быть, Эмма».

Эмма застенчиво улыбнулась.

Церемония была прекрасной.

Гости заполнили белые стулья на пляже. Эмма сидела рядом со мной, покачивая ногами и играя с цветком, который я воткнул ей в волосы.

Зазвучала музыка, и все встали.

Невеста шла к алтарю с закрытым лицом.

И вот настал момент.

Стефан сиял, когда она приближалась. Когда она подошла к нему, он осторожно приподнял фату.

Я перестала дышать. Слезы потекли по моему лицу, прежде чем я поняла, что плачу.

Эмма подняла глаза, смутившись. «Папа, почему ты плачешь?»

Я застыл, глядя на призрак моей мертвой бывшей жены в белом свадебном платье.

Натали повернулась, чтобы улыбнуться гостям, но ее глаза расширились от шока, когда она увидела меня, стоящего там с нашей дочерью.

Затем она бросилась бежать.

Стефан в недоумении позвал ее за собой, но она уже ушла. Я встала, ноги дрожали.

«Останься с тетей Линдой», — сказал я Эмме и направил ее к сестре Стефана, а затем последовал за Натали.

Я нашел ее в коридоре, дрожащую, бледную, вцепившуюся в свое свадебное платье.

«Ты мертва», — прошептала я, мой голос срывался. «Они сказали мне, что ты мертва».

Она заикалась: «Я… я не знала, что они тебе это сказали».

Я рассмеялся. «Я умолял их позволить мне увидеть твою могилу. Я провел годы, оплакивая тебя, Натали».

В ее глазах заблестели слезы. «Я просто хотела найти выход… начать все с чистого листа. Мой отец все устроил».

Во мне поднялась ярость.

«Ты позволил мне оплакивать тебя. Я должен был сказать нашей дочери, что ее мать умерла! Одно дело — отказаться от родительских прав, но такое? Какого черта?»

Натали вздрогнула. «Я думала, ей будет лучше без меня».

Появился Стефан, выглядящий напряженным и растерянным. «Что происходит? Почему моя невеста сбежала с нашей свадьбы? И почему вы двое ссоритесь?»

Я повернулась к нему. «Потому что пять лет назад она бросила меня и нашу дочь. А потом ее семья сказала мне, что она умерла».

«Что?» Лицо Стефана потеряло цвет.

«Ее отец с адвокатами порвал все связи. Потом они сказали мне, что она погибла в автокатастрофе. Я оплакивал ее. А теперь я вижу ее у алтаря, выходящей замуж за моего лучшего друга».

Стефан бросил вызов Натали. «Скажи мне, что ты не инсценировала свою смерть».

Она не могла этого отрицать.

«О Боже, Натали», — прошептал Стефан, сломленный.

Стефан ушел, лицо его было бледным, кулаки сжаты. Свадьбу отменили. Родители Натали появились из ниоткуда и увезли ее.

Мне они не сказали ни слова. Но я не последовал за ними. Не в этот раз.

Две недели спустя мы со Стефаном встретились, чтобы выпить.

«Она всех одурачила», — с горечью сказал он, глядя в свой бокал. «Ее родители познакомили нас на каком-то благотворительном вечере в прошлом году. Она никогда не упоминала о том, что была замужем раньше или у нее есть ребенок».

Я кивнула, но, как ни странно, почувствовала умиротворение. «Ты не могла знать».

«Ты в порядке?» спросил Стефан.

Я обдумала вопрос. «Да, думаю, да. Долгие годы я думал, что я сделал не так и почему она ушла. Теперь я знаю, что дело было вовсе не во мне».

Я понял, что больше не сломлен. Теперь у меня была дочь и успешная карьера.

Я построил свою жизнь, несмотря на руины, которые она оставила после себя. И впервые за пять лет я почувствовал себя по-настоящему, совершенно свободным.