Мой муж потребовал третьего ребенка — после моего ответа он выгнал меня, но я перевернула его

Когда мой муж, Эрик, предложил завести третьего ребенка, я поняла, что нужно что-то менять. Я не собиралась брать на себя еще больше ответственности, пока он бездельничает, как король. После того как я высказала ему все, что думаю, он выгнал меня из дома, но не раньше, чем я перевела стрелки на него.

Бывали ли у вас такие моменты, когда вы наконец-то достигали точки разрыва? Так было со мной, когда мой муж потребовал еще одного ребенка, как будто у меня и так не было дел с воспитанием двоих детей практически в одиночку.

За этим последовала разборка, которую я никак не ожидала увидеть.

Мы с мужем, Эриком, женаты уже 12 лет. Мне 32, а ему 43. У нас двое детей: дочь Лили, которой десять лет, и сын Брэндон, которому пять.

Воспитание детей — это моя постоянная работа, пока я веду дом.

Я работаю на дому неполный рабочий день, чтобы помогать оплачивать счета, но при этом все успеваю. Под всем я подразумеваю готовку, уборку, доставку детей в школу, стирку, укладывание спать и многое другое.

Эрик, напротив, считает, что его единственная работа — «обеспечивать». И на этом его участие заканчивается. Он никогда не менял подгузники, не оставался с больным ребенком и даже не собирал ланчбокс.

Это изматывает, но я люблю своих детей.

Я смирилась с тем, что, по сути, являюсь родителем-одиночкой, пока Эрик сидит на диване, смотрит спорт или играет в видеоигры. Но это не значит, что я не расстраиваюсь.

В прошлом месяце моя лучшая подруга пригласила меня выпить кофе. Это был первый раз за несколько недель, когда у меня появилась возможность выбраться из дома и заняться чем-то интересным.

«Эрик, ты можешь присмотреть за детьми на час?» спросила я, натягивая туфли.

Его глаза были прикованы к телевизору. «Я устал. Я работал всю неделю. Почему бы тебе просто не взять их с собой?»

Я вздохнула. «Потому что я хочу передохнуть. Это всего лишь час. С ними все будет в порядке».

Эрик закатил глаза, потянувшись за пультом. «Кэти, ты же мама. У мам не бывает перерывов. Моей маме никогда не нужны были перерывы. Как и моей сестре».

Моя челюсть сжалась. «Значит, Брианна и Эмбер никогда не чувствовали себя перегруженными? Им никогда не нужна была свободная минутка?»

«Именно», — самодовольно сказал он. «Они прекрасно справлялись. И ты тоже должна».

И тут я вышел из себя.

«Эрик, твои мама и сестра наверняка чувствовали себя точно так же, как и я! Просто они никогда не говорили об этом вслух, потому что знали, что их никто не послушает».

Эрик пренебрежительно махнул рукой. «Неважно. Это твоя работа, Кэти. Ты хотела детей. Теперь позаботься о них».

Мне хотелось закричать.

«Они и твои дети тоже!» сказала я. «Когда ты вообще о них заботишься? Когда ты в последний раз помогал Лили с домашним заданием? Или играл с Брэндоном? Или спрашивал, как прошел их день?»

«Я хожу на работу, чтобы сохранить крышу над твоей головой. Этого достаточно».

«Нет, не достаточно!» ответила я. «Обеспечивать деньгами — это не то же самое, что быть родителем. Ты их отец, Эрик. Ты им нужен».

«Ну что ж, тяжело. Я не собираюсь менять сложившуюся ситуацию».

Я уставился на него, потеряв дар речи. Как я оказалась замужем за таким эгоистом?

Через несколько дней Эрик заговорил о том, что у него будет еще один ребенок. Сначала я подумала, что он шутит. Ведь мы едва справляемся с двумя детьми, которые у нас уже есть.

Но чем больше он говорил об этом, тем больше я понимала, что он говорит серьезно.

В следующий раз, когда Эрик заговорил о третьем ребенке, это был не просто мимолетный комментарий. Он говорил серьезно.

Это началось за ужином однажды вечером. Я разделывала куриные котлетки Брэндона, когда Эрик, небрежно пролистывая телефон, сказал: «Знаешь, я тут подумал… нам стоит завести еще одного ребенка».

«Простите?» сказала я, поворачиваясь к нему.

Он поднял глаза. «Третьего ребенка. Думаю, пришло время».

Я не мог поверить в то, что услышал. «Эрик, я едва справляюсь с теми двумя, что у нас уже есть. И ты хочешь добавить еще одного?»

Он нахмурил брови, словно это я была неразумной. «А что в этом такого? Мы уже делали это дважды. Ты знаешь, как это работает».

«Именно в этом и дело», — сказала я, стараясь сохранить спокойный голос. «Я знаю, как это работает. Я тот, кто делает всю работу. Это я не сплю по ночам. Это я бегаю, как сумасшедший, пытаясь сохранить все в целости и сохранности. Ты не помогаешь».

Лицо Эрика потемнело. «Я обеспечиваю эту семью, Кэти. Это и есть помощь».

«Нет, это не так», — огрызнулась я. «Быть родителем — это больше, чем просто приносить домой зарплату».

Прежде чем Эрик успел ответить, на кухню вошла его мать, Брианна, которая зашла раньше, чтобы «навестить детей» вместе со своей дочерью.

«Здесь все в порядке?» спросила Брианна, ее глаза метались между нами.

Эрик резко вздохнул. «Мам, она опять за свое».

Я закатила глаза. «Что опять?»

«Она продолжает говорить мне, что я не помогаю с детьми».

Брианна поджала губы, садясь в кресло. «Кэти, милая, тебе нужно быть осторожнее. Мужчине не нравится, когда его критикует жена».

Критикует? Я была вне себя от ярости. «Я не критикую его. Я прошу его быть родителем. Есть разница».

Но Брианна не слышала. «Эрик много работает, чтобы обеспечить эту семью. Ты должна быть благодарна».

Благодарна. Точно. Для мужчины, который считал, что отцовство заканчивается с зачатием ребенка.

«И у тебя уже есть двое прекрасных детей», — продолжала Брианна. «Почему бы тебе не захотеть еще одного?»

Она слышала наш разговор. Мило.

«Потому что я устал», — категорично ответил я. «Я и так все делаю сама. Зачем мне еще больше усложнять себе жизнь?»

В этот момент в разговор вмешалась Эмбер, сестра Эрика, которая вошла на кухню с таким видом, будто она здесь хозяйка. «Честно говоря, Кэти, ты кажешься немного избалованной. Мама вырастила нас обоих, не жалуясь».

«Точно», — сказала я с горьким смешком. «И я уверена, что она никогда не чувствовала себя перегруженной. Она просто молчала, потому что никому не было до этого дела».

Глаза Эмбер сузились. «Ну, может, тебе нужно стать жестче. Женщины занимаются этим уже много веков. Это просто то, что мы делаем».

Я повернулась к Эрику. «Это именно то, о чем я говорю. Ты так застрял в этом устаревшем мышлении, когда от женщины ожидают, что она будет справляться со всем. Это несправедливо».

«Жизнь несправедлива, Кэти», — пожал плечами Эрик. «Смирись с этим».

Я уставилась на него, чувствуя, что уперлась в стену. Он не собирался меняться. Как и его мать или сестра.

Позже тем же вечером, после того как Брианна и Эмбер ушли, Эрик снова заговорил о третьем ребенке. На этот раз его тон был более настойчивым.

«Ты раздуваешь из мухи слона», — сказал он, когда мы готовились ко сну. «У нас хорошая жизнь. Я забочусь о тебе и детях. У нас должна быть другая».

Я повернулась к нему, наконец-то достигнув предела. «Эрик, ты не заботишься обо мне. И о детях. Ты их даже почти не знаешь».

Он просто уставился на меня, его выражение лица было пустым.

«Ты не такой уж замечательный отец, каким себя считаешь», — продолжила я. «И мне совершенно неинтересно быть матерью-одиночкой с тремя детьми. С двумя и так тяжело».

Челюсть Эрика сжалась, но он ничего не сказал. Вместо этого он выбежал из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Я услышал, как завелась его машина, и через несколько мгновений его уже не было. Несомненно, к своей матери.

На следующее утро я встала рано и молча потягивала кофе. Дети были у моей сестры. Я позвонила ей накануне вечером, зная, что мне нужен кто-то, на кого можно опереться.

Я не ожидала, что Эрик вернется сразу же, но не удивилась, когда вместо него появились Брианна и Эмбер.

Они даже не постучали.

«Кэти, — начала Брианна, выходя на кухню. Эмбер последовала за ней, скрестив руки и поджав губы. «Нам нужно поговорить».

Я прислонилась к стойке, сохраняя спокойное выражение лица. «Я не уверена, что есть о чем говорить. Нам с Эриком нужно разобраться во всем самим».

Эмбер насмешливо хмыкнула. «Именно для этого мы и пришли, чтобы помочь».

«Мне не нужна ваша помощь», — сказала я, мой голос был тверд.

Но Брианна не отступала. «Кэти, дорогая, ты изменилась. Ты уже не та милая девушка, на которой женился мой сын».

Это замечание задело меня сильнее, чем я ожидала.

Годами я пыталась соответствовать той версии себя, которая была у них в голове. Но я больше не была той девушкой. Я была взрослой женщиной с обязанностями, которые они даже не могли постичь.

«Ты права», — сказала я, встретившись с ней взглядом. «Я больше не та девушка. Эрик женился на подростке. Теперь я женщина, которая знает себе цену».

Лицо Брианны покраснело. «Простите?»

Я скрестила руки. «Ты меня слышала. И если честно, если у Эрика есть проблемы с тем, как я веду хозяйство, он должен быть здесь и говорить со мной. А не посылать вас двоих делать это за него».

Голос Эмбер был резким. «Семья так не работает. Мы поддерживаем друг друга».

«Правда? Забавно, что эта поддержка, похоже, только в одну сторону».

В этот момент вошла моя сестра. Она взглянула на сцену и сразу почувствовала напряжение. «Здесь все в порядке?»

Брианна повернулась к ней. «Кто ты?»

«Ее сестра», — ответила она с милой улыбкой. «А вам, ребята, нужно успокоиться. Иначе я могу позвонить властям».

Лицо Брианны исказилось от ярости, и я приготовился к шквалу оскорблений. Конечно, она разразилась тирадой о том, что я «разрушаю» жизнь ее сына, что я плохая жена и что мои дети вырастут с ненавистью ко мне.

Но я не дрогнула.

Через несколько минут они ушли, захлопнув за собой дверь.

Позже в тот же день Эрик вернулся домой. Я услышала его шаги раньше, чем увидела, и почувствовала напряжение, когда он вошел на кухню.

«Итак, — начал он, его голос был холодным, — ты оскорбила мою мать и сестру?»

Я сложила руки. «Я никого не оскорбляла. Я сказала им, что они не имеют права вмешиваться в наш брак».

Выражение лица Эрика потемнело. «Ты не любишь меня. Ты не любишь детей. Ты изменилась».

«Я не изменилась, Эрик. Я выросла. В этом есть разница».

Наш спор закрутился, пошел по кругу, пока он наконец не взорвался.

«Собирай свои вещи и уходи», — потребовал он, указывая на дверь. «Я больше не могу с тобой жить».

Я была ошеломлена, но не стала спорить. Я собрала свои вещи и встала у двери, готовая уйти. Но прежде чем выйти, я в последний раз обратилась к нему.

«Дети останутся здесь», — сказала я. «Кто бы из родителей ни остался в этом доме, он будет нести за них ответственность. Они никуда не поедут».

«Подождите… что?» — спросил он. «Этого не будет».

«Ты меня слышал», — спокойно сказала я. «Ты хочешь, чтобы я уехала, хорошо. Но дети останутся».

Затем я ушла с сестрой, не слушая больше ничего, что мог сказать Эрик.

Он попытался позвонить мне позже, но было уже слишком поздно.

В конце концов Эрик отказался взять опеку над детьми, и я подала на развод.

В итоге я сохранила дом, получила полную опеку над детьми и значительные алименты. Я рада, что смогла отстоять себя, пока не стало слишком поздно. Как вы считаете, я поступила правильно? Или я зашел слишком далеко?

Это произведение вдохновлено реальными событиями и людьми, однако в творческих целях оно было вымышлено. Имена, персонажи и детали были изменены для защиты частной жизни и улучшения повествования. Любое сходство с реальными людьми, живыми или мертвыми, или реальными событиями является чисто случайным и не предполагается автором.